В Псковской области стартовала международная историко-литературная акция
«Бессмертный полк русской поэзии»

Международная историко-литературная акция «Бессмертный полк русской поэзии» (далее – Акция) посвящается Победе в Великой Отечественной войне и направлена на увековечивание памяти поэтов-фронтовиков, возвращение читателю их стихов, приобщение к этим стихам детей и юношества.

Широкое участие граждан России, ближнего и дальнего зарубежья в Акции призвано стать актом противостояния искажению истории Второй мировой войны, напоминанием о нашей Великой Победе, о тех, для кого эта война была не просто Второй мировой, но – Великой Отечественной.

Акция проводится Псковским региональным отделением Общероссийской общественной организации «Союз писателей России» в рамках литературно-исторического проекта «Память поколений» и представляет собой поэтический видеомарафон, в котором могут принять участие все желающие, независимо от возраста и страны проживания.

Чтобы стать участником акции, достаточно записать (при помощи видеокамеры, веб-камеры, фотоаппарата, мобильного телефона и т.д.) видеоролик, с декламацией произведения поэта – участника Великой Отечественной войны, либо поэта, проживавшего в г. Ленинграде в период его блокады (поэта-блокадника), написанное на русском языке и направить его в адрес организаторов акции.

Организатор акции открывает видеоканал на платформе видеохостинга Rutube, на котором, будут публиковаться стихотворения фронтовых поэтов, в декламации жителей России и зарубежья, в популярном на сегодняшний день формате видеороликов. Оформление видеороликов в едином формате Организатор акции берёт на себя.

В целях более широкого освещения акции и привлечения к ней жителей дальнего зарубежья видеоролики также публикуются на ранее открытом канале акции на видеохостинге YouTube.

В ходе акции планируется сотрудничество с литературными сайтами в сети Интернет, будут задействованы социальные сети, различные группы и сообщества литературной направленности.

На региональном уровне, дополнительно, планируется проведение очной акции с выступлением детей и юношества на праздничных концертных площадках в День Победы, в библиотеках города, домах ветеранов, а также их выступлением на фестивале исторической поэзии «Словенское поле 2022».

Мы надеемся, что к акции присоединятся медийные персоны России – известные поэты и писатели, артисты, спортсмены, политики, а также рассчитываем на поддержку местных и федеральных средств массовой информации.

Положение об историко-литературной акции «Бессмертный полк русской поэзии» опубликовано на сайте Псковского регионального отделения Союза писателей России.

Акция впервые была проведена в 2020 году, в год 75-летия Победы в Великой Отечественной войне. Фрагменты отдельных выступлений и итоги Акции 2020 года представлены в видеоролике.

***
Чтобы злого душу ранил,
В ней откликнулся, как эхо,
Чтобы в жизненном буране
Хоть одну поставил веху.
Анатолий Шулаев

Анатолий Ильич Шулаев, родившийся в 1925 году, принадлежал к тому поколению, которое, не окончив десятый класс, прямо со школьной скамьи шагнуло на фронт. Он родился в городе Мураши Кировской области в семье служащих.
Призван в Красную Армию Мурашинским РВК в январе 1943 года. Окончил школу младших командиров 50-го запасного гаубичного артполка.
Служил командиром отделения 91-й батареи, принимал участие в советско-японской войне. Уволен в запас в 1950 году в звании младший лейтенант.
После демобилизации Шулаев работал в Великолукском паровозном депо, одновременно учился в школе рабочей молодёжи. В 1956 году после окончания факультета журналистики Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова 28 лет работал в Великих Луках в областной газете «Великолукская правда» (в 1957 году Великолукская область была упразднена и газета стала городской). Был литературным сотрудником, заведующим отделом, ответственным секретарём, заместителем редактора. Пропагандировал творчество писателей Вильяма Козлова, Ивана Васильева, Семёна Гейченко, помогал литераторам Энверу Жемлиханову и Николаю Новикову.
Член Союза журналистов, Шулаев работал деканом факультета журналистики Великолукского университета марксизма-ленинизма.
Автор очерков, стихотворений, песен. Его песня «Дарю тебе город» стала гимном Великих Лук. В соавторстве с Л.М. Рудым создал театральный спектакль «Весёлый экзамен».
В 1996 году вышла в свет книга его стихов «Время проходит». Автор исторических публикаций о событиях Великой Отечественной войны в Великих Луках: подвиге пяти танкистов в Великолукской крепости, налёте советских разведчиков на штаб немецкого коменданта Великих Лук фон Засса в период немецко-фашистской оккупации города.
Анатолий Шулаев печатался в областных, центральных газетах и журналах, литературных и исторических сборниках «Искристые росы», «Псковские богатыри», «Великие Луки. 800 лет» и других.
Награждён орденом Отечественной войны 2 степени (11.03.1985), медалями «За победу над Японией» (31.09.1945), Жукова (19.02.1996), «Ветеран труда» (11.01.1984), бронзовой медалью ВДНХ СССР (13.12.1983), знаком «Отличник печати».
«Стихи А.И. Шулаева, как и сам автор, что называется, «не лезут на глаза». Здесь нет развернутых метафор, неожиданных сравнений, но все сказано автором тепло, на доверительной интонации…», — писали в предисловии к книге стихов Анатолия Шулаева «Время проходит» Николай Новиков и Энвер Жемлиханов. И еще – они же: «Стихи Шулаева Анатолия Ильича – это, прежде всего, стихи солдата Великой Отечественной войны»…

…Речка-реченька Ловать,
Ты скована льдами,
В берегах твоих
Норы врага – блиндажи…
Здравствуй, город,
Ты умер? Неправда! Лишь замер.
Мы пришли, мы вернулись,
Ты нас поддержи!…

Подготовил
Игорь Исаев

 

---

В публикации использованы  видеоматериалы международной историко-литературной акции «Бессмертный полк русской поэзии»

---

 

***
Горемаятная родина,
Горемаятные мы:
На пустых холмах — болотина,
На болотине — холмы.

Или вера сгнила начисто?
Или верится до дна?..
Даже пляшется, как плачется:
Плач — под пляску, мать родна!

Да когда же нам напляшется
Во пиру судьбы-тюрьмы?
Неужели не отважиться,
Встав, напомнить: кто есть мы!
                                           (Игорь Григорьев)

Игорь Григорьев – это личность в истории псковской словесности, можно сказать, легендарная. Русский поэт и переводчик, создатель и первый председатель Псковского отделения Союза писателей, человек, уважаемый и любимый людьми. О его милосердном и добром сердце в Пскове знают не понаслышке, а его поэтический талант известен всей России.
«Все его мысли были об Отчизне, о России, о святой Руси. Он умел жить по-Божьи, любить всем сердцем, отдавать себя без остатка.
Его поэзия — настоящая поэзия. Вечная», – пишет о нем кандидат психологических наук, прозаик, поэт, публицист Наталья Советная.
Родился будущий поэт в деревне Ситовичи Порховского района, Псковской области, 17 августа 1923 года, о чем написал в своей автобиографии «Все перемелется»: «Я родился 17 августа 1923 года на хуторе близ деревушки Ситовичи Порховского района Псковской области. От Ситовичей теперь осталась всего-навсего вековая липа, посаженная моим предком Григорием…». Но живет малая Родина в его стихах и по сей день:
Моё родимое селенье,
Тебя уж нет,
Да всё ты есть, –
Волненье, тяга, повеленье,
Моей души беда и честь.
(«Ситовичи»)

Отец Игоря Григорьева – Николай Григорьевич – полный Георгиевский кавалер Первой мировой войны, которую начал унтер-офицером, а закончил командиром полка сапёров, был участником Брусиловского прорыва, любимцем генерала. А ещё он был крестьянским поэтом, в 1916 году в Варшаве вышел его первый сборник. Мать поэта – Мария Васильевна Лаврикова – была приветливой и всегда улыбающейся. Она ушла из жизни всего на один день раньше сына. Игорь Николаевич любил, лелеял и берёг маму до последних своих дней. 
Он прожил яркую и достойную жизнь. Неоднократно повторял: «В жизни и в поэзии я не мыслю себя без России, без боли и гнева, ныне пренебрежительно прозванных «эмоциями». Время и безвременье понимаю как ничем и тем более никем несокрушимый сплав будущего, настоящего и прошлого. Всё перемелется».
Великую Отечественную войну встретил лицом к лицу в свои неполные восемнадцать лет. Четыре года ему суждено было всем своим чутким сердцем впитывать все ужасы военного времени – быть поэтом войны и поэтом-воином.
В автобиографической справке «О себе» Григорьев писал: «В годы германского нашествия было суждено мне стать руководителем плюсских подпольщиков и возглавить группу разведки во вражеском тылу. Когда друга моего верного, помощницу по разведке Любу Смурову схватили немцы (случилось это в посёлке Плюсса 11 августа 1943 года), я был отозван партизанским центром в отряд. Брат Лека ушёл со мной… И – со Дня Победы до сей поры – мне не по себе от мучительной думы: «Вот они – сыновей и дочерей миллионы многие, и с ними Любовь Смурова и Лев Григорьев, — полегли за Родину, а ты остался в живых!» Но ведь очень даже мог и не остаться. Судьба. Воевал в разведке Стругокрасненского межрайонного подпольного центра №4 под началом славного сына России Тимофея Егорова и в бригадной разведке Шестой ленинградской партизанской бригады под командованием Виктора Объедкова. 11 февраля 1944 года получил четвёртое, последнее ранение на войне. Было немало госпиталей». За отвагу и храбрость Игорь Николаевич был награждён несколькими боевыми орденами и медалями.
«Любовь к Родине была для него главным в жизни, а стихи — его сутью и сутью выражения этой любви… Подпольщик, партизан, он был весь изранен, изрезан хирургами. Больницы. Больницы. Больницы… До конца дней к нему приходили письма с обращением «товарищ командир!» Он был инвалидом Великой Отечественной войны». (Валерий Мухин, поэт, Псков).

Будучи студентом пятого курса филфака Ленинградского университета, Игорь Григорьев поехал во Псков, чтобы пройти обязательную медицинскую комиссию как инвалид Великой Отечественной войны. В то время медикам была дана негласная установка «сверху»: «снимать» или снижать инвалидность на одну группу. Когда очередь дошла до Игоря, врач спросил, кем тот хочет работать после защиты диплома. И услышал: «Поэтом!» – «Кем?!» – переспросил удивлённый доктор. – «Поэтом!» – ещё раз повторил Григорьев. («Всерьёз думать о стихах – не без влияния отца… – стал с 1940 года. А с 1963-го – Поэзия всецело завладела моим существом. Люблю её! И ни на что не променял бы!» – писал Игорь Николаевич в предисловии к одной из своих книг). Инвалидность ему не сняли, напротив, вместо третьей группы дали вторую. Пенсия, на которую студент жил с семьёй, для него значила много. Годы спустя Григорьев встретил во Пскове того доктора и доложил: «Поэтом я всё-таки стал!»
Его путь в литературу был предопредлен судьбой: ему было, что сказать миру. Не случайно в 1967 году именно Игорь Николаевич создал и возглавил Псковское отделение Союза писателей СССР. Он обладал редкой способностью: не только разглядеть в человеке искорки литературного дара, но и искренне поддержать, восхититься, окрылить будущего поэта или прозаика, «завести» на творчество. Помог Валентину Голубеву, Александру Гусеву, Валерию Мухину, Виктору Малинину, Елене Новик-Родченковой и многим другим. Целых три года, держа в руках бразды правления отделения Союза писателей, он не издавал собственных книг, а активно помогал печататься своим товарищам по литературному цеху. И они вспоминают его добрым словом:

Иеромонах Роман (Матюшин):
«Игорь Григорьев — прекрасный русский поэт, не покрививший душой и словом. Его поэзия — единение Правды, Сострадания, Боли. Его стихи всегда человечны и потому всегда чужды холодному рассудку и пустому сердцу. Он меня покорил тем, что, видя меня впервые, написал сразу: “От всей души, с любовью!”. Я просто не ожидал такой открытости и искренности. Этот человек не заботился о себе. Он шёл навстречу — рискуя быть непонятым, рискуя провалиться. Это — черта благородства. Только человек, не ожидающий, или держащий удар, мог такое себе позволить. Или же у него было чутьё, что этот человек ответит таким же чувством? Когда я находился у себя в скиту и мне передали, что его не стало, душу защемило. Я открыл его сборник и стал читать, как бы беседовать с ним. Как потерял родного человека! Немало уже терял, а такого щемящего чувства не знал..»

Станислав Золотцев, писатель, публицист, переводчик:
«…Близкими ему с юных лет, отданных битвам с иноземным фашистским нашествием, были те, кто, не страшась ничего — ни начальственного окрика, ни вражеской кары, ни даже смерти самой, готов был отдать и все свои силы, а если надо, то и жизнь — за землю русскую, за русский народ, во славу их или ради их достойного бытия… Так он творил свою поэзию».

Подготовил
Игорь Исаев

 

 

---

В публикации использованы  видеоматериалы международной историко-литературной акции «Бессмертный полк русской поэзии»

---

 

О России и о нас с вами
Праздник фронтовой поэзии в видеоформате

 С 1985 года Борки принимают Всероссийский праздник фронтовой поэзии «А музы не молчат». Не стал исключением и нынешний год. С одной поправкой: на этот раз праздник состоялся в видеоформате и пришёл к своим верным слушателям и зрителям в виде полуторачасового фильма, который появился на канале YouTube 8 мая в 12.00.

Фильм подготовил Информационно-культурный центр Великолукского района. И это действительно оригинальный продукт, где исторические записи и фотографии лишь дополняют то, что было снято и записано в Москве, Петербурге, Твери, Пскове и других городах непосредственно накануне Дня Великой Победы.
Нынешний праздник фронтовой поэзии 36-й по счёту. Почему так? – спросят люди с математическим складом ума, быстро сопоставив даты «1985» и «2020». Почему не 35-й: А потому, что в 1984-м наш прославленный житель Борков, писатель И. А. Васильев праздновал своё 60-летие. На торжество приехали его друзья, фронтовые поэты Николай Старшинов, Овидий Любовиков, Фёдор Сухов. Они читали стихи, говорили о России и о нас с вами.
Как вспоминает литературный критик В. Я. Курбатов, сразу же стало ясно, по одному дню, что остановить это уже нельзя, да и не нужно. Праздник фронтовой поэзии вырос не по разнарядке, не потому, что так кто-то захотел или скомандовал, он родился естественно и логично, как рождаются дети. Поэтому в 1985 году праздник был формально первым официальным, но фактическим вторым.
Поэты со всего Советского Союза приезжали в Борки. Они общались со своим читателями и читали стихи, стоя прямо на лестнице, ведущей от братского захоронения к зданию музея, созданного И. А. Васильевым. И не было, да и сейчас нет, на всём русскоязычном пространстве другого такого праздника, который бы наравне с памятью народной так образно и точно воспевал гоголевские «узы товарищества», скреплённые общей военной судьбой.
И вот – фильм. Заочная встреча поэтов и слушателей. Виртуальная версия праздника. Не ставшая, впрочем, от своей виртуальности менее тщательной и масштабной. Подлинно Всероссийский праздник. В лучших традициях, заложенных Иваном Афанасьевичем Васильевым.
После В. Я. Курбатова, бессменного ведущего практически всех праздников, наряду с А. А. Бологовым и И. А. Смолькиным, с приветствием в фильме выступил глава Великолукского района С. А. Петров. Сергей Александрович отметил, что за прошедшие годы тысячи людей разных возрастов приняли участие в празднике:
— Борки соединяют воедино времена и поколения.
С. А. Петров преклонил колено и возложил цветы к монументу Скорбящей в Борках. Возложил, соблюдая дистанцию. Всё, как и полагается сейчас.

А затем начались собственно стихи и поздравления. Их озвучили москвичи Геннадий Иванов, Александр Бобров, Влад Исмагилов, Виктор Кирюшин, Михаил Кошкош, Николай Кравченко, питерцы Георгий Скрипкин, Владимир Шемшученко, тверские поэты Иван Демидов, Владимир Львов, Ольга Сорокина.
Псков представили своим творчеством Андрей Бениаминов, Валерий Мухин, Великолукскую землю – Татьяна Дроздова, Юрий Ишков, Андрей Канавщиков, Владимир Непейцев, Владимир Павлов, Светлана Размыслович, Александр Рябихин. Трогательно и тепло выглядели и стихи, прочитанные детьми – Олегом Голиковым, Софией Макаренко, Иваном Кондрашовым и шестилетней Соней Шевелятовой.
Музыкальная часть в фильме представлена ансамблями «Радуга», «Селяночка» (Поречье), Игорем Коничевым, театром детской песни «Летний дождь» и вокальной студией «Терминал». В общем, действительный праздник. Широкий, многоплановый. И самое главное – востребованный. Его даже режим карантина не потеснил, поскольку с друзьями никогда не расстаются.
Верно заметила директор литературно-художественного музея Ольга Андреевская: «Родные наши, как же вас сегодня не хватает на нашей борковской земле!».
Что же, потом наверстаем… На 37-м празднике и последующих.

Андрей КАНАВЩИКОВ
Фото автора

О Елене Николаевне Морозкиной предстоит ещё многое рассказать, но сегодня, в преддверии 75-летия Великой Победы, хочу напомнить о её фронтовой дружбе, начавшейся на сборном пункте города Горького в апреле 1942 года. Добровольцы ожидали назначения — Лёле Морозкиной и Вере Харченко суждено было прослужить всю войну в одной зенитной роте. Подруги вернулись в Горький, однако Лёля, окончив оставленный 1 курс Строительного института, перевелась в Москву и поселилась в «родовом гнезде» отца. Но постоянно находила время для поездок в Ленинград, куда переехала Вера, — пожалуй, без встреч не проходил ни один год. Когда Елена Николаевна преподавала в Архитектурном институте, она останавливалась у Веры Сергеевны со своими студентами, которых привозила знакомить с архитектурой Северной столицы… Так было, и когда Вера стала семейной:  другом Е.Н. Морозкиной стал и её муж, тоже фронтовик, однополчанин. Именно «Изя» — Исаак Манзон – облёк стихи Елены Николаевны в «самиздатовский» 5-томник (на фото Т.В. Вера Сергеевна опирается на него): Елена Николаевна отправляла в Ленинград листы рукописи – стихи набирались на пишущей машинке и переплетались в серые льняные книжицы. Манзоны были первыми получателями книг Е.Н. Морозкиной, выходивших уже в большой печати. После ухода Елены Николаевны в мир иной это делала я:  Евдокия Александровна Александровна, подруга «кузины Зины» (Зинаиды Николаевны Морозкиной, известной переводчицы с древнегреческого и латинского, английского, французского и немецкого) подсказала мне, что Елена Николаевна всегда высылала свои новые книги «Верочке  в Ленинград и племяннику Володе в Нижний». Сыну старшей сестры Морозкиной Натальи Николаевны, участницы Сталинградской битвы, я высылала книги почтой, а вот Вере Сергеевне, начиная с 2001 года, отвозила сама…

Из богатого эпистолярного наследия Е.Н. Морозкиной, обращённого к фронтовой подруге и её семье, приведу лишь одно, в котором – вся Елена Николаевна, с её каждодневными заботами о сохранении уникального исторического наследия Псковской земли и болью за его утраты. Все письма объёмные – их Е.Н. иногда писала с перерывами не в один день. Прошу внимательно прочитать цитируемое письмо – оно напомнит нам о памятниках, спасённых Еленой  Николаевной, и о деле, которому она добровольно, совершенно забывая о себе, служила всю жизнь, всегда находясь на передовой… Напомнит, ЧЕМ мы обязаны Елене Николаевне Морозкиной. Возможно, её пример и нам придаст сил и энергии в нашем деле…    

 

1 сентября 1993
(около 12 часов ночи –
раньше не получается),
Псков
«Лето Красное
пропела»…

Дорогие и Драгоценные мои, и милые сердцу Верочка и Изя!   

Шлю Вам самый сердечный привет и самые лучшие пожелания – это главное. Обыкновенно такими словами кончают письмо, а я начинаю… (У меня всё шиворот-навыворот!..)
Писать мне трудно. Дел выше сил – полный загон и вновь нехватка витаминов (помимо всех прочих: «Э» и «С», т.е. сил и энергии). Я не в форме: ни во фронтовой, ни в парадной. А фронт надо держать! (При обстрелах и с фронта, и с тыла.) И одновременно «держаться во фрунт» и притом – готовиться к наступленью, да ещё – одновременно – в разных направлениях, будучи в единственном числе: вновь идти на защиту псковских древностей и, вместе с тем, отправляться с СПБ-ским лицом во Владимир и Суздаль. Сегодня мне позвонили, что 3 миллиона, выданные на Крыпецкий монастырь (вернее, наконец поставленные в смету) в результате моего обращения к главе администрации Псковской области и наступательного похода к ней в кабинет, «среднее звено» эти 3 млн зажало. Нужно довыяснить обстоятельства и снова собираться с силами для повторного похода.

Три миллиона по нашим временам для реставрации – сумма малая, но на кровлю для собора (хотя бы временную), наверное, хватило бы, пока цены не дали новый виток, и пока не рухнули своды. А ещё нужно выходить на защиту уникальных псковских фресок ХII и ХIV в. Новгородские погибли! Ал. Петр.[1] собирает фрески одного храма около 30 лет…
С Лицеем – предположительно – ехать в середине сентября. Плохо то, что я теперь очень плохо переношу всякую длительную дорогу, особенно без притока свежего воздуха. Да и своих дел свыше головы…
Такова ситуация.
 Посылаю Вам свои выстраданные книжечки. Это заслуга Гриши.[2] Дело тянулось 4 года и, было, зависло над пропастью, готовясь пропасть. Но Гриша довёл всё до конца. По нашим дням это чудо (А в процессе издания в типографии сначала «мою» бумагу истратили «налево», потом потеряли обложку. Гриша заказал её заново…). Не всё вышло так, как мне хотелось – но книжка[3] вышла!…
___________
Хочу приложить ещё некоторые «свои» газеты, если хватит духу раскопать свои завалы и разыскать их (Если – нет, пошлю как-нибудь вдогонку). Да ещё приложить книжечку для Наташи[4], чтобы не увеличивать свою почтовую нагрузку. Позвоните ей, пожалуйста, чтобы она заехала к Вам за книжечкой, когда сможет, — дело не срочное.
___________
Что касается газет, то тут нужны некоторые коррективы (Речь идёт о газетах с «интервью» — тройном – с портретами, где я представлена в образе старой ведьмы; и о последнем интервью, связанном с моей книжечкой).
Сотрудники «Псковской правды» допустили некоторые неточности. Так в «тройном интервью» я сказала, что это Никита Хрущёв отменил оплату аспирантских командировок. Корреспондентка об этом умолчала, аргументировав такую отмену тем, что «исторические исследования» в то время были «не в чести». Сейчас они ещё более не в чести. А по поводу несостоявшейся докторской степени она написала тоже не то: мол, опять не пропустили «свыше». Как Вы знаете, дело было в зависти коллег (наверное, самом страшном чувстве), у которых оказались связи «в верхах». Так что не сами «верхи» действовали, а когда их снизу задёргали за верёвочки.
Причём разговор по тому и другому вопросу был частным и случайным, после официального посещения корреспондентши нашего дома. Я и не думала, что она включит его (Она очень самостийная и трактует вещи, как ей хочется). К счастью, мне удалось исправить страшную несуразицу, которую она написала о моей военной службе (Хорошо, что она мне показала текст статьи перед опубликованием), так что главное мне удалось исправить, а на остальное махнула рукой, тем более, что у меня в распоряжении было минут 15 – 20 на знакомство с её писаниной.
Конечно, воспользовавшись появлением у нас корреспондентши, я сразу заговорила о многострадальном Крыпецком монастыре…
Что касается второго «интервью» — небольшого, связанного с моей книжечкой, то оно явилось для меня неожиданностью. Автор её – сотрудник «Псковской правды», обаятельный молодой человек, но не глубокий. Я зашла в газету, чтобы подарить свою книжечку «По Руси» обоим корреспондентам. С Тихановым пошутили, я ему что-то рассказала о стихах (но тоже случайное). Вдруг он мне звонит: «Завтра будет опубликованоВаше интервью!..» Ах!.. Ах!.. Как опасно беседовать с газетчиками!
___________

Может быть, если откопаю, пошлю Вам ещё свою статью «В защиту Святого Георгия» (о возвращении улице Урицкого её исторического названия «Георгиевская»). Сыр-бор был страшный. Статью написала за один день и полночи, чтобы её опубликовали между двумя заседаниями. Это был подвиг, поскольку к вечеру у меня повышается и общее и глазное давления. Статья оказалась бóльшей, чем могла поместить газета, и кусок опустили. На обоих заседаниях мне пришлось держать фронт (ни к каким комиссиям я не отношусь, но меня пригласили. Это был ход по второму кругу, т.к. сперва от «Георгия» отказались). В выступлениях я присовокупила, что и в Москве не все улицы были «церковными»: главная улица Москвы – Тверская (дорога на Тверь); Ордынка – дорога в Орду; Дмитровка – дорога в Дмитров; был и остался «Кузнецкий мост и вечные французы» (названный по удивительному в то время белокаменному мосту через Неглинку, затем забранную в трубу); да ещё «Ах, Арбат, мой Арбат!». Да ещё Мясницкая и прочее…
В итоге «Святой Георгий» победил. К таким выступлениям приходится готовиться и, идя на них, сжиматься в кулак. А вернувшись, лежу без сил…
<…>
___________
17 августа был 70-летний юбилей Игоря. Приезжал Гриша с семьёй, приходил генерал с сотрудником, торжественно зачитал Грамоту, посвящённую Игорю. Было очень хорошее выступление Игоря по радио: и стихи, и вопросы нашего времени. Были гости и накануне, и 17-го, и 18-го (Для меня это теперь трудно), мы «отстрелялись».
На простреленной ноге у Игоря открылась язва. Так что я теперь и медсестра…
___________
Сейчас уже 2 часа ночи. Я писала Вам и одновременно варила варенье – яблочное, из яблок, которые привезла Лена, жена Гриши (она проехала через Псков 27-го с дочками из Белоруссии, где живёт бабушка Гриши). Кулинария – не моя стихия. Но что же делать!.. Варю по вдохновению. Думаю, что варенья не варила никогда или очень давно, полсотни лет назад… — ито у меня есть двустишие:
Варю варенье вдохновенно,
Снимаю пену – постепенно.
Ах!.. Ах!.. Ох!.. Ох!..
Чистила яблоки – совсем скисла (не хватает мне воздуха), а сейчас вдохновилась. В доме тишина… Игорь встал, попил чайку с вареньем – был доволен…
___________
 А 28 августа Зине[5] исполнилось 70. Послезавтра она с Дуней[6] выезжает из Москвы в Шую. В Москве бедную Зину затаскали по больницам, но не положили.
___________
Ещё раз Вам – всего доброго. Привет и то же пожелание Девочкам Вашим. Поздравляю Верочку авансом с 30 сентября. Да процветают на свете Вера, Надежда и Любовь!

Обнимаю Вас, дорогие!
Привет от Игоря. Ваша Лёля.

 Тамара ВЕРЕСОВА

 

---

[1] Александр Петрович Греков (1909, СПб – 2000, Новгород) – художник-реставратор, иконописец. Лауреат Государственной премии в области литературы, искусства и архитектуры (1989), Заслуженный деятель искусств РФ (1993), Почётный гражданин Новгорода (1992). Е.Н. Морозкина была с ним знакома продолжительное время.
[2] Григорий Игоревич Григорьев – сын Игоря Николаевича Григорьева, мужа Е.Н. Морозкиной.
[3] Речь идёт о поэтическом сборнике «По Руси»: Санкт-Петербург, 1992.
[4] Наташа Максимова, художница; изготавливала, по просьбе Е.Н. Морозкиной, из гипса бюст Л.А. Творогова (хранится в Древлехранилище).
[5] Зинаида Николаевна Морозкина — двоюродная сестра Елены Николаевны, известная переводчица.
[6] Евдокия Александровна Александрова училась вместе с З.Н. Морозкиной в Аспирантуре при МГУ. Преподавала в Бийском педагогическом институте, затем в Шуйском. Поскольку «кузина Зина» находилась на инвалидности, они попеременно жили то в Москве, то в Шуе.