ГРИШКА-РАССТРИЖКА

Как от грязи мир не вымыть,
хоть работай день за днём,
так из прошлого — не вынуть
ничего, что было в нём.

И коль там немало грусти,
то она — была не зря…
…Так вот раз, в науку русским,
Бог послал нам лжецаря.

И, спеша сравняться прочно
с государей чередой,
тот решил жениться срочно
на полячке молодой.

Тут — и панночка примчала
и, на русский быт плюя,
закатил он пир венчальный,
мясо в пятницу жуя!

А потом, когда другие,
как велел им Сам Господь,
в храм идут на Литургию,
эти — в бане тешат плоть!

Православной нашей вере
не желая честь воздать,
как, скажите, в полной мере
на Руси любимцем стать?

«Разве ж это царь? Расстрижка!» —
порешили москвичи.
И, ворвавшись в спальню к Гришке,
его подняли в ночи.

Суд был скорый и без чванства.
Тело — сбросили с моста…
Бог бы с ним, что самозванство.
Как стерпеть, что — без Христа?!

 

ПЛАЧ КСЕНИИ ГОДУНОВОЙ

Завывая с комариным писком
от зари и до исхода дня,
на Москве рыдает дочь Бориски,
свою участь горькую кляня:

— Охти, мне отныне горевати!
Охти, царство кончилось моё!
Из палат — да снова на полати
предстоит переменить жильё.

Эти штуки на Руси не новы:
то — венец тебе, а то — конец.
Разве плохо жили Годуновы,
пока власти не взалкал отец?

Что теперь несёт судьба-злодейка?
Постриженье в дальний монастырь?
Или — паперть, ужин на копейку
да ночлег — канава иль пустырь?..

Не гулять мне по Кремлю, как кошка,
выгибая царственную стать.
И стрельцов, открыв своё окошко,
среди ночи в спальню не впускать.

День-другой, и в терем мой богатый
прибежит отчаянный народ,
и разграбит пышные палаты
(даже серьги из ушей сорвёт!)

Скажут: «Ишь, понацепляла цацек!
Это всё, красотка — не твоё-ё-ё…»
…Да, недолгим было наше царство
(хоть и сладко царское житьё!)

Расставаясь с ним, скажу потомкам
нашей псевдоцарственной семьи:
«Чтобы слёз — не собирать в котомку,
не садитесь в сани — НЕ В СВОИ…»

 

ПОРУБЕЖЬЕ

На холме на высоком, крутом,
осеню себя русским крестом.
У подножия — Сороть бежит,
жар заката над нею дрожит.

Тень ложится на дальний простор.
Кто крадётся вдали, словно вор?
Может, с виду я не богатырь,
но готов защитить эту ширь!

И хоть я — просто мирный поэт,
но я в силах держать пистолет
и не струшу сойтись средь долин
с вражьим танком один на один…

Никому не отдам этот холм!
Всем врагам прокричу: «Go home!»
А не внимут — я им докажу,
что не зря тут весь вечер сижу…

Огляжу горизонт, будто страж.
Это — Родина, а не пейзаж!..
Солнце падает, словно солдат,
обагрив своей кровью закат.

Наплывает на мир тишина.
В небе каждая нота слышна.
Слава Богу — всех звуков сильней
скрип сверчков за спиною моей…

……………………………………….

…Вечереет. Пора на покой.
Помашу всем прощально рукой.
Можно к дому идти, не спеша…
Что ж так медлит с прощаньем душа?

Запахи ветра

Они играли и пели,
Кидали комочки душ.
Им запах сарсапарели
Ветер принёс налету.

Ещё не скрипели колеса,
Ещё не брюзжала земля,
На вечную эту осыпь
Никто не сходил с корабля.

Дороги еще не торят
И в кузницах – не куют.
Соленые слезы моря
Не просят душу твою.

От осени – до апреля,
Вот-вот и займутся всерьез
Листьями – псы метели;
Душами – лисы звезд.

Будут искать спасения
В музыке и в вине.
В осени по-весеннему, —
Тоже спасения нет…

Они играли и пели,
Кидали комочки душ –
В запах сарсапарели,
В омут зеленых луж…

***

Да, не привыкнуть к потерям и опозданиям,
Ведь опасно к чему-нибудь и привыкать.
Кто, не ты ли на днях заметила, что Испания –
Не та страна, куда приволакивает меня река.

Кто-то очень похожий, не я, но такой же,
Древним грекам гадает, с атлантами в Мемфисе пил.
Но я чувствую телом, одеждой и кожей,
Как съезжает, слетает, облазит
крыша с несвойственных ей стропил.

Вот когда я привыкну, а все-таки это будет –
Ни в размер, ни в секунду, навскидку,
поймалось и надо ж, пришлось,
Расскажи, как сумеешь, Иуде и Будде;
Промолчи, как сумеешь, узнав, что навстречу – Христос.

И меня расстреляют, надеюсь, что все же прилюдно,
И меня растерзают, надеюсь, узнаю, за что.
Так и было. Так есть. И в газете читаю: так будет
С дураками, ведомыми вслед за мечтой.

 

***

Намело снега по плечи,
Намело.
Зачеркнуло день и вечер,
И тепло.

Позабыли все названья
Города.
Снег идет – без расписанья,
В никогда.

Буксовали пароходы
На шоссе:
Снег на крышах, на обводах,
Вязкий снег.

Мучит белым, мучит синим –
Нет житья.
Мы зимовщики на льдинах
Бытия.

Россия

Россия, Русь и древний Псков
Один комок, всё воедино.
Понятно видимо без слов,
Что Русь одна, и неделима.

Кольчуга, меч, лук и копьё
Надёжный щит Руси великой
Прочь изгоняли вороньё
От стен Кремля, победным криком.

Стоял на страже, как форпост,
Псков, величавый и степенный.
Через века, величье нёс,
Как оберег свой, сокровенный.

Пришло то время, что мы вновь
Стоим на страже земли русской.
Здесь наша плоть и наша кровь
Идут тропинкой вместе, узкой.

И пролетят, пусть сотни лет
Воспрянет Русь моя святая.
Придёт в страну мою рассвет
Взойдёт эпоха золотая…..

И зазвонят колокола
На колоколенках российских.
Россия! – Родина моя.
Россия! – дом, родных и близких.

Псковщина моя

Псковщина моя седовласая.
На церквах златые купола.
Лучик солнца и трава белёсая
Пробуждают реки и поля.

Земля старинная и самобытная
России православной оберег.
Душа открытая, и духом сильная.
Защитница Руси, который век.

Солнца свет и неба очертание
Облако, с божественной рукой
Помнит Русь великое крещение
С православной верою святой.

Псковщина одна на белом свете
Гордая и вольная земля.
За неё, все псковичи, в ответе.
За неё, в ответе тоже, я.

На крутых берегах

На крутых берегах меж Псковой и Великой
Возвышается древний, могучий наш Псков
Каждый дом, да и камень, всё! — здесь знаменито,
Ведь защитником был он Руси, от врагов.

Его стены седые, потом, кровью умыты.
Сердцем града извечно остаётся Собор.
Пали «панские чубы», Речи той, Пасполитой
Получив не награду, а всеобщий позор.

Вижу я на холме, купола золотые.
Где в Великую реку впадает Пскова.
В храм дорога одна, и места здесь, святые.
Это наша Россия. Вера наша жива.

Не померкнут в веках эти стены седые:
Это – гордость и слава, и младому наказ.
Всё ж в народе не зря говорят: «мы пскопские».
Это, гордое званье не игра праздных фраз.

Два княжеских меча

В старых белокаменных палатах,
Под хрустальным светлым колпаком,
Две святыни бережно хранятся-
Два меча, как саги о былом.

Меч двуручный князя Гавриила.
Перед ним склонился Грозный царь,-
Светлая божественная сила
Сберегла людей своих, как в старь.

Надпись на мече, как песнь о чести,
Путевой звездой в пути была.
Избегать вражды и чёрной лести
Внуку Мономаха помогла.

Меч Довмонта — яркий луч от солнца,
Одноручный, быстрый, как стрела.
Княжеская длань его сжимала,
Мир в земле любимой берегла.

В величайшей Раковорской битве
Этот меч разил своих врагов.
Перед сечей был крестом в молитве,
Вспышкой света княжеских полков.

В старых белокаменных палатах,
Для потомков с сердцем и душой
Два меча так бережно хранятся,
Две святыни обрели покой.

Память

Есть ли берег, что не залит кровью,-
Кровью наших дедов и отцов,
Кровью наших прадедов и предков,
Кровью наших славных храбрецов?!

Сотни войн и тысячи сражений…
Запад и Восток вторгались к нам,
Но терпели горечь поражений,
Возвращаясь к старым письменам.

Вспоминаем славные победы
И «атаки русских мертвецов»,
Как спасали множество народов
От плененья, ига и оков.

В век, где переписывают книги,
Волки превращаются в ягнят,
Вновь летают мысли о блицкриге;
И героев хают и винят.

Память, слава Богу, не отнимешь.
И сынам рассказывают вновь,
Об освобожденьях и походах,
Битвах наших, дедов и отцов.

С МОЛИТВОЮ ВОССТАТЬ

В России вечно
суетно, тревожно,
Народ приучен
в тяготах страдать.
А будет Божья благодать?
Возможно!
Лишь надо всем
с молитвою восстать —
Идти хоть в рай, хоть в ад
нам больше не с чем.
И грех гнетёт
и косит нас подряд,
А храмы –
вехи в будущее, свечи
Потухшие,
остывшие стоят!
И жить чтоб
на Земле
без смрада ада,
Чтоб к Небу свить
связующую нить,
Нам дружно всем
во всей России надо
Любовь к делам своим
восстановить!

ДУХ НАРОДА

Что-то смутно на сердце, Россиюшка,
Сколько выпало в жизни тебе!
Было всё: и бессилье, и силушка
В нашей общей с тобою судьбе.

Были дни, словно сладкие ягоды,
Были горькие — не перечесть,
Но в любых достиженьях и тяготах
Мы хранили и веру, и честь.

Может, было — кого-то обидели,
Но ведь больше творили добра —
Вновь цветут по России обители,
Потянулись тропиночки в храм.

Снова так: через тучи и к солнышку
Рвётся к счастью родная семья —
Собирать нам пора всё
по зёрнышку
В заскучавшие наши края.

Нам поэтому, некогда барствовать,
Вдохновимся прекрасной мечтой,
Чтоб над бездною рыночной
царствовал
Дух народа соборный, святой!

***

Друзья, лихолетия минут,
И к солнцу воспрянет земля —
Покуда Пожарский и Минин
С народом на страже Кремля.

Из древней Россиюшки вышли,
За веру и правду стоят —
И в граде Московском и в Нижнем
Пред ними народный парад.

Мы тоже историю пишем
С опорой на веру и труд,
И к нам за духовною пищей
К отцу Серафиму идут.

А вера — народная сила —
Так было и будет вовек:
Коль духом воспрянет Россия —
Спасётся всегда человек.

И годы беспутные минут,
И снова в российской глуши
Разбудят Пожарский и Минин
Защитников русской души!

Словенские ключи

Вот от они — словенские ключи.
Серебром дарованного чуда,
Я невзгоды, всякий раз, лечил,
Возвращаясь к ним из ниоткуда.

После, уезжая в никуда,
Вспоминал серебряные струи…
Скажите: «Вода и есть вода!»
Не спешите вывод делать в суе.

По крутой тропе спуститесь к ним,
Оставляя крепость за плечами.
Чайка крикнет: «Тот судьбой храним,
Кто умыт словенскими ключами!»

Савелию Ямщикову

Ты дышишь воздухом чужим.
В чужих озёрах моешь руки…

А здесь цветные витражи
Церквей, печальны от разлуки.
Здесь голосят колокола,
Здесь плачут восковые свечи…

Наверно в жизни есть дела,
Которые взвалив на плечи,
Унёс с собой в далёкий быт,
Оставив им тоску и слёзы…

И смотрит храм, дождём умыт,
Вдаль, сквозь уснувшие берёзы.

Псково-Печорский монастырь

Нерукотворные пещеры,
Хранят нетленные тела,
Которые война, без меры,
Своей рукой туда клала.

Ни свет, ни звук не беспокоят,
Лишь изредка, войдя под свод,
Очередного упокоят,
В пучину бесконечных вод.

Памяти славной обороны Пскова (1581-1582 годы)

Один известный баталист и живописец*
В угоду королю картину написал*.
Что-де Стефан град Псков успешным штурмом взял,
И русский царь дары ему уже прислал,
Но позабыл, забыв о духе русском, борзописец.

Не посрамили русские ни веры, ни оружья,
И стойко защитили славный город Псков,
Их жены камни со стены метали в жадных псов,
И факелы зажженные — спасенье от волков,
А дети подавали воду раненым из кружки.

С хоругвями святыми братия* молила
О заступлении Саму Царицу Пресвятую,
И c Божьей помощью, разбили силу злую,
Наемников незваных армию большую,*
И омофором Божья Матерь град покрыла.

И пусть стараются со рвеньем живописцы,
Подарки королям авансом подавать:
Сыны России будут Русь святую защищать,
И даже умирая, с верой — побеждать,
И как лгуны войдут в анналы борзописцы!

10.04.2012

Пояснения.
1)Речь идет о картине Яна Матейко «Стефан Баторий под Псковом»,исказившей историческую правду.
2)http://upload.wikimedia.org/wikipedia/commons/a/ae/Jan_Matejko-Batory_pod_Pskowem.jpg
3)Братия Псково-Печорского монастыря.
4)По словам летописца, наемное войско Батория доходило до 100 тыс. человек. В нем были воины из разных княжеств и стран Европы.

Над Великою-рекою

Над Великою-рекою,
В многоцветии церквей
Возвышется главою
Храм прекрасный псковичей.

Белоснежный,златоглавый,
Свято-Троицкий собор,
Дом незаходимой славы
И святых достойный кров.

Вера — лучшее богатство,
В ней спасения ковчег.
В благодати Божьей царство,
А без веры один грех.

Припояшемся,чтоб снова
Дело доброе творить.
Будем помнить Божье Слово,
С Богом жить,чтоб всех любить.
04.03.2012

Быть мало русским по рождению

(Ответ другу-однокурснику на приглашение оставить
Россию и уехать жить в одну из стран Европы).

Быть мало русским по рождению,
Быть нужно русским всей душою!
Чтоб чужеземные владения
Не прикасались к сердцу болью.

Я равнодушен к их красотам:
К пескам, морям, зеленым пальмам,
Домам причудливо высоким,
К их жизни лучшей материально.

Люблю молитвы строй неспешный,
В ней Бог всевидящий нам внемлет.
Достойно, с верой и надеждой
Восхвалим Богоматерь Света.

Мы, недостойные, Земную
Святых превыше почитаем.
Спасителя Мать Пресвятую
В сердцах поем и величаем.

И потому к другим державам
Я буду вечно равнодушен.
России, вере православной
Я верен буду, им я нужен.
21.02.2013

Весна в Изборске

Над Изборскою долиной,
Медью сбруи чуть звеня,
Конь крылатый – дух былинный
Мчится отблеском огня.

На коне крылатом всадник,
Весть приносит день за днём,
Что в Изборск приходит праздник,
Что трубе играть подъём.

Что спешить за стены людям
На потешные бои
И сшибаться смело грудью,
Славя доблести свои.

А потом под городищем,
Где озёрный тает лёд,
Конь-крылат прохладу ищет,
Ледяную влагу пьёт.

Солнце к башням льнёт, лаская,
Серый камень золотит.
И певцов пернатых стая
На Словенские летит.

 

К 500-летию присоединения Пскова к Московскому государству
(13 января 1510 года)

«Псков никому на милость не сдаётся,
и ни к кому не ходит на поклон»
(Александр Гусев. «Псковские фрески XIV века»)

Летописец, как сурово
О судьбе ты пишешь Пскова:
Видно, вправду велика твоя печаль…
Но потомки, в суть вникая,
Всяк, что ближе, восхваляют:
Аверс, реверс – двусторонняя медаль.

Но не канут в Вечность, други,
Пскова ратные заслуги:
Ведь не раз он Русь Святую защитил!
Лишь пред Грозным он склонился –
Воли-волюшки лишился:
Был свободою наш Псков царю не мил…

За Персями вечевая
Площадь, тяжко изнывая,
В дни лихие те терпела царский гнёт.
И никто теперь не взыщет
За разор и пепелища.
«Эй, опричник, жги, гони – настал черёд!..»

Мокрый ветер камень точит,
Разметая сумрак ночи,
Флюгер мечется, забывши про покой;
Грома вешнего аккорды
Слышит псковский прапор гордый,
Рея вечно над Великою-рекой!

 

Храму Александра Невского во Пскове

Июльским поздним вечером – теплынь,
И солнца благодатное сиянье…
У храма князя Невского застынь
И душу распахни для созерцанья.

Могучий храм, столетний исполин,
А хочется обнять его, как брата:
На всю Россию он такой – один,
Приют души российского солдата.

Но лишь у солнца достаёт лучей
Объять и купола его, и стены;
Храм пережил вождей и палачей
И лет лихих крутые перемены.

Всё возвращается, и в этом – жизни суть.
Открой врата под крестное знаменье,
Чтоб в битвах павших горько помянуть
Да попросить у Господа прощенья.

И за живых ты тоже помолись,
Прильнув к Нему душою обнажённой!..

Струится вверх, в безоблачную высь,
Огонь заката, храмом отражённый…

Русский мир

Русский мир похож на древний храм.
С алтарём в честь матушки Земли.
Солнце-жеребёнок по утрам
Щиплет на курганах ковыли,

Меж старинных башенок-свечей
Стены древней крепости, как воск.
Под трезвон двенадцати ключей
Нас встречает радостно Изборск.

Леса позолочены шатры.
Ты кружися, Коло, без конца!
Пусть горят осенние костры,
Пусть поют горячие сердца!

Стынет от дыхания зимы
В жилах кровь, но стоит ли тужить?
Коли пережили время тьмы,
Как же нам зимы не пережить?

Вам, сердца, гореть да не сгорать!
Даром ли всю жизнь для вас пою?
Держит на ладони Божья мать
Землю вдохновенную мою…

Ольга

Неторопливо теченье Великой реки —
Птица заденет крылом, пролетая, и только…
В эти ли волны кольцо с белоснежной руки
Бросила, выйдя на брег, своенравная Ольга?

Высь глубока, облака – как сверкающий снег,
Небо мятежно и так же пронзительно сине,
Словно те очи, в которых увидел Олег
Некогда рок не девицы — Великой Княгини.

Кажется, вот она: плечи в собольих мехах,
Глянула грозно, и птицы кричать перестали.
В этих очах отрешённых не нежность, не страх —
Вместо лазури разящая холодность стали.

Волны Великой врезаются в каменный брег,
Давних свершений картины проносит теченье…
Кто ты, прекрасная? Древней Руси оберег,
Мать Святослава… Иль первая жрица забвенья?

Вернулись к ночи аисты на крыши.

Вернулись к ночи аисты на крыши.
А месяц разгорался всё сильней,
И с каждым шагом ласковей и тише
Шли сумерки по золоту полей.

Дремал в меже пшеничный спелый колос,
К земле клонясь тяжёлой головой;
И пробуя глубокий, звучный голос,
Пел колокол над тихою Псковой.

Лишь ветры будут в тёмной дымке ночи
Играть беспечно с диким ковылём,
Покуда звёзд всевидящие очи
Наутро не погаснут над кремлём.

А на рассвете солнечные жницы
Пройдут поля под шелест острых кос,
Наполнив рек хрустальные криницы
Водою животворных летних рос.

А душа широка как земля

А душа широка как земля,
И бескрайня, как чистое небо.
Я иду босиком по полям,
Как по капищу солнца и хлеба,

И полей этих гордая ширь
Никогда не устанет мне сниться.
Сколько вынес ты, Псков-богатырь,
Защищая родные границы!

Здесь не прах вековой, и не кровь –
Мать Сырая Земля под ногами,
Где за счастье, за лад, за любовь
Деды насмерть сражались с врагами.

Ветер древности сердце пьянит,
Дышит песней Словенское поле —
Каждый камень здесь память хранит,
Шепчет сказ о победе и воле.

По траве, по цветочным коврам
С затаённою ласковой грустью
Я иду в древний, сказочный храм,
В дивный мир, называемый Русью.

Изборская крепость

Как крепости прекрасны и стары,
И в то же время бесконечно юны!
Хранители опять творят миры,
Растят сады и зажигают луны.

Иду по грани скрещенных времён,
Под песни волн и бурные раскаты.
Полотнами потерянных знамён
По небу развиваются закаты…

О, здесь под каждой новою луной
Теплеет мох от самой лёгкой ласки,
И камень оживает предо мной,
И стены мне рассказывают сказки.

И я неотвратимо чую тех,
Кто надо мной склоняется незримо,
И вот уже струится лёгкий смех,
И чей-то зов влёчёт неодолимо…

И даже звёзд привычных ярче блеск,
И шёпот волн иного полон смысла.
Мы вместе отправляемся в Словенск,
Везём поклон седому Гостомыслу.

ГОЛОСА ИСТОРИИ
поэтический пролог

Русь изначальная,
Даль несказанная,
Богом хранимая Псковская отчина!
Вновь оживает пред нами воочию
Слово предания –
Быль стародавняя.

Стены твои – словно древние повести
Славных деяний,
воинской доблести.
Храмов твоих купола поднебесные
Господа славят
молитвенной песнею.

Псков дорожит именами святыми,
И среди них, словно поступь державная,
Самое первое псковское имя –
Ольга святая, апостолам равная.

ОЛЬГА.
Я кланяюсь тебе, Великий Псков,
Как дочь, как мать, как русская княгиня.
Я пажитями вскормлена твоими,
Водой твоих пресветлых родников.

У веси Выбутской, близ острова крутого,
Где на закатах небо бирюзово,
Я бегала босой отроковицей,
Мечтая полететь высокой птицей.

Господь судил, и на речной стремнине,
Где воды быстрые бурливы и поныне,
Судьба взвилась, вскружила, словно вихрь,
Произнеся впервые имя – Игорь

ИГОРЬ.
Где лес дремуч и небо бирюзово,
Близ места, что теперь зовется Псковом,
И над речной прозрачною волной
Была та встреча, ставшая судьбой.
— Я князь твой, как зовут тебя, поведай.

ОЛЬГА.
— Я роду Гостомысла, имя – Ольга.

ИГОРЬ.
— Отселе путь нам пролегает долгий,
Со мной до Киева поедешь ли?

ОЛЬГА.
— Поеду!

ИГОРЬ.
— И будешь мне супругою отныне,
Надеждою всему честному люду,
И станешь благоверною княгиней
Для всей Руси Великой.

ОЛЬГА.
— Стану. Буду.

Я шла от стен Великого Царьграда,
Где приняла крещение святое,
Чтобы над отчиной, души моей отрадой,
Сияла светом истина Христова.

И над крутым холмом, лесистым Кромом,
Где две реки сливаются в одну,
Нежданное чудесное виденье
Открылось ясно взору моему:
Три Света золотых, как три стрелы,
Пронзили небо яркими лучами
И озарили храма очертаньем
И холм, и лес, и устье у скалы.

И воздала я Господу хвалы,
И повелела церковь возвести
В честь Троицы Святой Живоначальной,
И быть здесь граду славну, и расти!
Да славится во все пределы дальни
Дом Троицы Святой – Великий Псков –
Отныне, присно и в века веков!
___________

ДОВМОНТ.
Привел Господь –
Я снова перед вами,
Моими братьями, моими сыновьями.

Одиннадцать немеркнущих веков
Прошло, как встал на стражу Руси Псков.

Умели мы врага булатом встретить,
А гостя доброго поклоном кротким.
Примите же и вы поклон от сердца
Одиннадцативекового Пскова.

От той поры, когда княгиня Ольга
Здесь положила основанье храму
И повелела быти граду Пскову,
Немало повидали эти стены –
И Всеволода мудрое княженье,
И Александра Невского победы
Да и моей, Довмонтовой дружины
Великие и славные дела.
И сколько их – ливонцев, шведов, прочих –
Об эти стены копья обломало,
Теперь уж вряд ли кто и сосчитает…

Когда ко Пскову подступался враг,
Был каждый каждому и друг, и брат,
И, нетерпеньем праведным пылая,
Мы гнали ворога до самого до края
Земли родной, усталости не зная.

Век нынешний глядится в век минувший,
Чтобы свою понять вернее душу.
Но и минувший век глядит на вас:
Жива ли вера, что горела в нас?

Готовы ль вы, когда нужда случится,
За честь, за Русь, как за сестру и мать,
Как мы когда-то, с ворогом сразиться
И за святую веру постоять?

Нет спору, страшен враг иноплеменный,
Но нет врага страшней душевной скверны.

Коли отступитесь от веры правой,
Тогда любой на вас найдет управу.
А устоите – устоит и Псков
Отныне, присно и в века веков!
___________

ПЕТР.
Здорово, псковичи!
Я видеть рад,
Что здравствует и ныне русский град,
И в псковский юбилейный славный год
На праздник собирается народ.

И то – народу нужны юбилеи,
Гулянья, фейерверки, ассамблеи, –
Затем, чтоб крепко в памяти хранить
Историю свою. А за такую
Великую историю, как ваша,
Готов и я поднять заздравну чашу!

Когда-то здесь, готовясь к обороне
От шведа, мы крепили бастионы.
Но после были Нарва и Полтава
И сдвинулась российская застава,
Псков мирен стал. Но будто бы опять
Границу к Пскову стали подвигать.
И кто-то, видно, начал забывать,
Как Псков за Русь умеет постоять,
Тем паче в нас теперь иная сила,
Псков не один – за ним стоит Россия!

Слыхал я, что у вас опять реформы, —
Что ж, дело доброе, коль не притворно.
В России всем давно пора понять:
Реформы – наша гордость, наша стать
И наша сила! Все сомненья вздорны –
Да здравствуют российские реформы!

Живите долго, весело, красиво!
Будь славен, древний Псков!
Виват Россия!
____________

[/spoiler]

Солдаты Духовной Империи

Евпатию Коловрату, Александру Невскому, Дмитрию Донскому, Патриарху Филиппу II, Ермаку Тимофеевичу, Богдану Хмельницкому, Антону Головатому, Александру Суворову, Петру Багратиону, Александру Грибоедову, Федору Тютчеву, Петру Столыпину, Патриарху Тихону, Николаю и Льву Гумилёвым, Георгию Жукову, Дмитрию Лихачеву, Сергею Королёву, и многим, многим другим, в том числе и ныне живущим, таким разным по профессиональному призванию, но единым в главном, — посвящается…

У двуглавых орлов окантованы золотом перья…
Для двуглавых орлов неизменен имперский статут…
Между злом и добром, на границе Духовной Империи
Добровольцы-Солдаты бессрочную службу несут.

Впереди, в темноте, — злое воинство чёрной материи,
В полумгле пограничной — шпионы, иуды, ворьё…
Умываются потом кровавым Солдаты Империи,
Шаг за шагом в боях расширяя границы её.

Хуторски́е народцы путь жизненный сытостью меряют;
Жаждет славы позёр; торгашу — лишь в процентах резон…
Эти страсти скудны́ для Солдата Духовной Империи:
Тесен хутор ему; мир барыг и позёров смешон!

Деньги, слава и власть добровольцу отнюдь не критерии,
Страх — не стимул ему, а чины — не мерило ему,
Но святая награда Солдату Духовной Империи —
— Поступь Божьих побед — дивный свет, прожигающий тьму.

Ни опричникам грозным — дзержинским, скуратовым, бериям,
Ни царям, ни генсекам, ни лидерам скотских эпох
Не даётся никак власть над сердцем Солдата Империи,
У солдатского сердца один государь — только Бог.

Строй бойцов невелик, но зато не редеет с потерями —
— Все у Господа живы! И каждый, кто в Вечность уйдёт,
Остаётся и там Вечным Воином Вечной Империи,
Путь к победам земным освящая с Небесных Высот.

А на грешной земле, твёрдо в принцип имперский уверовав,
В строй становятся те, чьи сердца — драгоценный кристалл.
И не знают порой добровольцы-Солдаты Империи,
Что на ратную службу их сам Вседержитель призвал.

Строго спросится с них — ведь избранники Божьи тепе́рь они!
Будет сила дана им — прямая Небесная связь!
И простится им многое — честным Солдатам Империи —
— И войны неизбежная кровь, и окопная грязь…

Мужская молитва

Дай сил, Господь, … и дай железной воли,
Чтоб силами успешно управлять;
Дай мудрости постичь Твои Глаголы,
Чтоб волю на добро употреблять.

В больницах, тюрьмах, каторгах угарных,
В сырых ночлежках нищенских дорог –
— Дай, Господи, остаться благодарным
За каждый Твой прижизненный урок…

В почёте, в положении фаво́рном,
Когда богат и нет нужды ни в чём, —
— Дай, Боже, чести помышлять о го́рнем
И только лишь вторично – о земном…

Когда на фоне скорбных ситуаций
«Всё брось… Вскрой вены…» — шепчет древний змей, —
— Дай, Боже, ни на миг не сомневаться
В Любви и Справедливости Твоей.

Дай женщину, Господь, вся жизнь с которой –
— Единство душ, слиянье естества;
Избавь от блу́да и позорных хворей,
От грязи полового воровства.

Когда в похабной и хмельной стихии
Мужчин и женщин крутит кутерьма, —
— Дай, Боже, средь беспечной эйфории
Услышать голос трезвого ума…

Когда войной на мирный край обрушит
Свирепый хан безжалостную рать, —
— Дай, Боже, право в руки взять оружье,
Благослови врагу противостать.

Дай Господи, возможность причаститься
В преддверии загробного пути,
А коль в бою внезапно смерть случи́тся —
— Помилуй и заранее прости…

Дай, Боже, детским смехом наслаждаться,
Любя детей в суровой простоте…;
Дай доблести мужчиною остаться…;
Жить в совести…; родиться во Христе…

Колокольный звон

Вновь миром правит зло, вновь бесам «несть числа»,
Вновь свиньями Святое попирается…
Но только зазвонят в Церквах колокола –
— Вся нечисть на Планете содрогается…

У колокольных нот – Божественный клавир
И русское звучание державное.
Звонят колокола – и слушает весь Мир
Святые перезвоны Православные!

Зря вре́менным победам радуется ад –
— Ещё настанет битве час решающий!
… А колокольный звон – торжественный набат,
Нас под Хоругвь Христову созывающий…