***

Станция «Морец».
И поезда летели –
«Москва-Камышин-Волгоград».
Зыбучий дом.
Дрожь измученной постели.
Рисунки в школьную тетрадь.
Стены разбегались
тихой паутиной
А утром –
жар и креозот.
Дед Василий
взваливал меня на спину,
конфетой ублажая рот.
Станция «Морец».
То связка родословной.
Отсюда все дороги в мир.
Тридцать…
Счастлива
по-взрослому условно
в застенках городских квартир…

***

Говорить мне о родине проще простого:
Не гнушаюсь корней и тем боле – горжусь! —
Отчий дом, тополя, старый пес у забора,
Палисадник, скамейка, гутарье марусь.

Бесконечное небо, степные раздолья,
Молчаливая речка и трель соловья,
Петушиные крики по зорьке спросонья
И молочная песня летит из ведра.

Заунывно вздыхает на взгорье гармошка,
Растревоженный пес ей всегда пособит.
Открываются ставни – ресницы окошек,
Выплывает народ из узорных калит…

Говорить мне о родине проще простого,
Только думать о ней с каждым годом больней.
В слове часто бывает так много пустого,
Но душой зачастую болеешь вдвойне.

***

На мне два креста:
русский и армянский.
Какой из них тяжелее?
Не знаю, но оба тянут к земле.
К поклону.
Иногда я перекрещиваюсь
справа налево,
иногда слева направо –
как поведет рука.
Я потеряла родину,
но еще не обрела новой
и в постоянном чувстве бездомности
бреду по жизни.
Моей душе не нужен приют,
ей нужен дом,
и поэтому чувствую,
что еще не родилась
для моей, настоящей, жизни.