Валерий Павлов

ДЖАЗ НАШЕЙ ЮНОСТИ

В начале 1950-х годов я впервые услышал звуки джаза, которые извергались из родительского патефона с пластинок с записями Исаака Дунаевского, Леонида Утесова, Александра Цфасмана, Александра Варламова, Николая Минха, Эдди Рознера, Матвея Блантера, Олега Лундстрема.
Я был заворожен волшебными звуками. Они волновали, будоражили воображение, будили смутные фантазии. В филармонии, где теперь театр кукол, а потом в ДК строителей играл танц-оркестр под управлением Игоря Линицкого. Вечером перед началом сеансов в кинотеатре «Победа» звучал эстрадный оркестр под руководством Ю. Петрова, пела Р. Ф. Пушкарь в черном длинном бархатном платье. Она была очень эффектна и по моим мальчишечьим представлениям казалась недосягаемо красивой.
Жизнь Раисы Федоровны Пушкарь была насыщена самыми разными событиями, она прошла путь от фронтового шофера до руководителя больших творческих коллективов. Работала солисткой джаза, педагогом, библиотекарем, хормейстером. Создала и многие годы руководила театром фронтовых друзей «Мы – тацинцы». Работники культуры любили её за энтузиазм, преданность сцене, добросердечие и порядочность.
Позже, когда я со старшими приятелями со двора по Пушкинской, 24, «стрелял» контрамарки на танцплощадку и в «сарай» (танцевальный павильон) Летнего сада, там играл джаз-оркестр во главе с И. Линицким. А. Панченко (саксофон-тенор), В. Доменко (саксофон-альт), М. Каменецкий (саксофон-баритон), И. Чемоганский (труба), В. Калюк (гитара), В. Лосев (контрабас), С. Орлов (аккордеон), Ф. Тахтамышев (ударные инструменты), Р. Пушкарь (вокал) были широко известны в Пскове, очень популярны и любимы. Их все узнавали в городе, оглядывались, гордились личным знакомством с этими людьми. Я с одногодками двора утюжил брюки, до блеска чистил чешские ботинки «Цебо», выклянчивал у родителей 3 рубля, и мы отправлялись прогуливаться вдоль Пролетарского бульвара (потом Октябрьского проспекта) до кинотеатра «Победа» и обратно по плиточным тротуарам и булыжной проезжей части. Летал тополиный пух. Нам навстречу с «безразличным» видом проходили восьмиклассницы. Подходить к ним мы не решались и смущение скрывали за дымом сигарет, опасаясь, что подойдет вдруг взрослый мужик и спросит: «Ты чего это дымишь, сопляк?».
В те годы я учился в первой детской музыкальной школе на ул. Советской, а затем, с 1961 года, – в областном музыкальном училище, многих музыкантов встречал часто, видел на работе и на «халтурах», а то и во временных творческих коллективах по поводу чьих-то похорон, как тогда шутили музыканты – «в походах за жмуром», но чаще все-таки были вечера отдыха и свадьбы.

Джаз-оркестр под управлением И. Линицкого (у рояля).
Солистка Раиса Пушкарь. Фойе кинотеатра «Победа». 1959 г.

В 1950-60-е годы широкое хождение по рукам имели рентгеновские пленки, с которых звучали сквозь шипение ритмы американских рок-н-роллов, а на просвет просматривались ребра, кости и позвонки. В моде были узкие брюки-«дудочки» шириной 13-18 см. Находились молодцы, которые умудрялись надевать такие штаны, смазывая ноги мылом. Пиджаки носили пёстрые, с большими ватными плечами. Всё это венчалось причёской «под Канаду» с высоким коком и цветастым галстуком. Шла острая борьба официальных властей и общественности «с буржуазным стилем». А одетых таким образом людей звали стилягами. Стиляг «прокатывали» в сатирических «Колючках», на стендах «Они мешают нам жить и работать» в витринах магазинов. Иногда стиляг приводили в пикеты милиции и ДНД, с ними вели воспитательную работу индивидуально и на собраниях.
«Голубка», «Рио-рита», песни Лолиты Торрес звучали на танцах то в исполнении эстрадного, то духового оркестров. У нас дома уже была радиола «Урал» с зелёной лампочкой. Сквозь хрипы, вой и бульканье «забивающих» станций поздно ночью иногда пробивались сладостные и таинственные звуки далёких джаз-оркестров. А в ресторане «Аврора» в Пскове Э. Вильман (аккордеон), А. Кильчевский (труба), Ю. Горшков (гитара), В. Кузнецов (ударные) исполняли джазовые и эстрадные мелодии. Мы с приятелем Юрой Тарнаруцким ходили на танцы в ДКС, где в оркестре «священнодействовали» Ник. Козно (саксофон-альт), И. Козно (саксофон), А. Апанасович (саксофон-тенор), С. Комплиментов (саксофон-альт), В. Кузьминский (труба), Г. Чемоганский (труба), Р. Була (тромбон), А. Пронимнов (гитара), Вал. Кузнецов (ударные), В. Гусев (контрабас).

Музыканты танцевального павильона Летнего сада («сарая»). 1962 год

С тех пор прошло уже сорок лет. А я как сейчас слышу: «Белый танец! Приглашают дамы!» Волнующие, полные загадочного ожидания и надежд звуки саксофона в полумраке зала и неожиданно застенчивый голос: «Разрешите вас пригласить…» Девушка с волосами, уложенными в греческий гребень, её тонкая талия и сердцебиение, слышное даже без тесного прикосновения друг к другу. Может, только теперь я понимаю подлинный смысл песенки Сергея Никитина: «Когда мы были молодыми и чушь прекрасную несли, фонтаны были голубыми…».
Важную роль в становлении псковского джаза сыграло открытие областного музыкального училища. Многие преподаватели и студенты собирались «поиграть для души». А какие в училище были вечера отдыха! Сколько веселья, музыкальной импровизации. Никогда не забуду игру на этих вечеринках на ул. Пушкина пианистов В. Маркина, В. Никандрова, Е. Лиханова, а несколько позже Алика Никитина (Никитона). Большое впечатление на меня производил высокий, подтянутый, элегантный, сдержанно-корректный Валерий Евдощенко, прекрасно игравший на аккордеоне в оркестре ресторана «Аврора».

Оркестр под управлением Валерия Евдощенко.
Слева направо: В. Евдощенко, В. Вильман, А. Роор, А. Сергеев, Н. Апанасович, В. Богданов. 1969 г.

Эстрада танцевальной площадки Летнего сада. 1960-е годы

Валерий Евдощенко первым в Пскове стал играть инструментальные вещи в стиле «Битлз», а Евгений Лиханов соединил джаз с роком. Тогда повсюду звучали эстрадные оркестры – в педагогическом институте, в ДК профсоюзов, в ресторанах, кинотеатрах, в школах. Они были разные по уровню мастерства.
Но по энтузиазму, популярности у молодежи были равны, музыкантов тогда уважали. В 70–80-е годы это движение стало как-то угасать. Правда, позже возникали и превосходно играли ансамбль эстрадной и духовой музыки «Дилижанс», оркестр «Парад» под руководством А. Роора, биг-бэнд М. Литвака, оркестр Г. Княжевского в ДКП. Иногда на энтузиазме фанатов проводились целые джазовые фестивали и праздники духовой музыки, собиравшие десятки оркестров и тысячи благодарных слушателей.
Лишь тот, кто когда-то пел в хоре или играл в оркестре, может понять, какой душевный, пьянящий без вина подъем испытываешь, когда поешь или играешь с друзьями. «Завод», «кайф» – называют это между собою музыканты. И им в тот момент не нужны наркотики.

Евгений Шабанов (справа) играет на улице Пушкина у театра драмы. Август 2001 г.

В России и сегодня есть десятка два классных джаз-оркестров  уровня Г. Гараняна, А. Кролла, Ю. Афанасьева. Это жрецы, хранители жанра, это его ревнители и продолжатели. Но массовость, к сожалению, ушла. Остались посвященные мастера, обладающие безупречной техникой игры на инструментах, безграничной фантазией для импровизации, огромным опытом и знаниями, но, прежде всего, Талантом с большой буквы.
Сколько лет прошло, а память все еще воспроизводит лица молодых псковских музыкантов – гитариста В. Студинова, ударников Е. Шабанова, Е. Орлова, В. Давыдова, контрабасиста А. Солдатова, саксофонистов А. Кишмишьяна, Б. Паршина, В. Сажина, В. Сказаватова, трубача А. Сергеева, бас-гитаристов В. Степанова, Ю. Сергеева.
Сегодня предпочитают классные записи, звучащие из супер-музыкальных центров и компьютеров. Но для этого достаточно освоить технику. Думаю, что это все-таки скорее технический, а не творческий труд.
Мои ровесники должны были в совершенстве владеть музыкальной грамотой, играть на различных музыкальных инструментах, импровизировать, делать аранжировки. Наверное, я не прав и это ностальгия по увлечениям молодости? Ведь есть же сегодня в Пскове неплохой джазмен А. Галковский, братья В. и А. Мамедовы, молодой электробасист Ал. Богомолов, гитарист В. Горобец. Но Владимир Кольцов играет джаз в Америке, уехал туда и Григорий Смирнов, Анатолий Сергеев и Андрей Седлер работают в одном из лучших оркестров Балтии, Алик Федосеев пишет аранжировки в Москве. Судьба разбросала многих по городам и весям. Алик Никитин рано ушел из жизни.
Недавно, после похорон одноклассника, я медленно продвигался вдоль ряда старых могил и наткнулся на скромный обелиск – «Стрелков Петр Федорович»… Петька бойко играл на фортепьяно в 1-й детской музыкальной школе рок-н-ролл и «Чу-чу».
Я ему завидовал и старался, как мог, подражать. Он был взят добрыми людьми после войны из детдома, но узнал об этом только в 20 лет, случайно, от пьяной злой соседки во дворе на улице Гоголя. Был потрясен. Ушел из дома. Я упорно убеждал его, что стыдно так вести себя с людьми, которые воспитывали и кормили тебя два десятка лет. А он растерянно твердил: «Я не смогу говорить теперь этой женщине «мама» и «ты», нормально, как прежде, огрызаться…» В конце концов все утряслось. Отец и мать его были счастливы. Петька извинился. А мама его, плача, говорила: «Ничего, ничего, Петенька, ты не виноват… Ты не виноват…».
Рядом с пушкинским театром, у картин самодеятельных художников, псковичи, идущие на городской рынок, каждый день видят скромно одетого человека, играющего то на саксофоне, то на кларнете мелодии 50-х–60-х годов. Старожилы узнают Юрия Солнцева, в прошлом музыканта псковских джаз-бэндов. Было время, когда Юрия узнавали все, пропускали без очереди в кассу за билетом на новый кинофильм.
Мой институтский товарищ Миша Федоров, безвременно ушедший из жизни талантливый поэт, оказывается, написал стихи о Ю. Солнцеве. Я прочитал их в сборнике «Возвращение», вышедшем в Новоржеве в 1999 году, когда Миши уже не было среди нас. Пусть эти замечательные строки вернут на мгновения добрый Мишин взгляд на мир и тепло его сердца, которое откликнулось на игру музыканта поэтическим словом. Вечная тебе память, Михаил! Еще не раз в пронзительных стихах к читателям вернется твоя чистая любовь к России, псковской земле и к нам:

Рядом с пушкинским театром,
Где афиши мокнет лист,
Как посланник от Монмартра,
Душу рвет саксофонист.
Что навек уже забыто,
То не стоит вспоминать.
Желтым блюзом сквер укрытый
Раскрывается опять.
Только слышу – снова поле,
Чьи-то кони в ухо ржут,
Чьи-то губы, чья-то доля
И чужих костров приют.
Марокканской звездной ночью
Из восточных дальних стран
По барханам многоточьем
Тянет к дому караван…
…Мефистофель. Искуситель.
Тельник драный на виду.
Все, на что хотелось выпить,
В шляпу старую кладу.