В Изборской крепости
Ветер входит и выходит
Сквозь игольное ушко –
Сквозь поросшую травой
Бесполезную бойницу,
Как в незрячую глазницу.
И ныряет глубоко
В скважину старинной башни.
Завтра здесь – как день вчерашний –
Забывается легко…
Забывается, как пыль,
Оседает у подножья.
Только башни, слава Божья,
Холм, ключи, леса, ковыль…
Кто убит в старинной брани,
Никогда уже не встанет:
Рыцарь, кнехт, лихой славянин,
Швед ли, русский – крепок сон.
Камень здесь стоит веками,
Но слова сильней, чем камень:
В глаз – кто старое помянет,
А забывшим – оба вон.
Ростовский звон
Время – в осколки:
Колокол бьёт! –
Жилой воловьей притянутый к небу,
Многопудовый раззявленный рот, –
Не ради зрелища, не на потребу –
Бьёт, потому что качнулся звонарь:
Сердцем, от озера – ввысь, над холмами –
До облаков,
Как ударили б встарь.
Чтоб задрожала земля под ногами!
Брызнули звоном ответным мальцы.
Спелись, с вечерним туманом сплетаясь,
Все голоса, отголоски, концы
И ключевою водой разбежались.
В даль, за пределы, до края, где степь
Полнится звуком гортанным и резким –
Так безутешно кричит коростель
В сумерки, скрытый травой, в перелеске.
Николай Японский. Дневник*
Пусть так же светит свет ваш среди людей
(Мф 5.16)
Дрожит, мятётся огонёк
Свечи, в полуночи горящей…
Как от России он далёк!
Как тяжек крест, на нём лежащий!
Сомнений бес с конца пера
Чернила льёт в его страницы…
Как не хватает здесь добра!
Как тяжело словам пробиться!
Уехать завтра! И, бежав,
Забыть кумирни, крыши, храмы,
Войну и распри двух держав,
Портовый запах Йокохамы,
Жестокосердье в каждом дне,
Кимвал души, пустым звучавший…
Возможно ли? Дай силы мне,
Ты, на стезю меня призвавший!
Дай силы не согнуться, встать,
Любить врагов своих, прощая,
И неустанно созидать,
И умирать благословляя!
Ложатся строчки дневника.
Во мраке день блуждает где-то.
Но светит свет от ночника,
И тьма не одолеет света.
*Архиепископ Николай Японский (1836 — 1912) — епископ Русской Церкви; миссионер, основатель Православной церкви в Японии. Прославлен в лике святых как равноапостольный.
На протяжении своей жизни в Стране восходящего солнца вёл дневник, отразивший трудный путь подвижничества, а также историю создания русской миссии на фоне сложных российско-японских отношений на переломе столетий…