Наталья Анатольевна Лаврецова

Поэт и прозаик. Член Союза писателей России. Родилась в Карелии, в Петрозаводске. Автор 10 книг. Среди них – поэтические сборники, книги для детей, написанные в жанре «познавательного детектива», рассказы, повести для взрослых, пьесы.. Печаталась в журналах «Юность», «Слово», «Согласие», «Наш современник» (Москва), «Север», «Карелия» (Петрозаводск), «Двина» (Архангельск»), «Доля» (Симферополь), других.

 

Двум маршалам

Памяти первого парада Победы

Еще стоит над площадью московской
Невыветренный временем, накал…
Командовал парадом Рокоссовский,
А маршал Жуков рапорт принимал.
Один на вороном, другой на белом,
На белом, а второй – на вороном…
И вся страна салютом к ним летела
От стен Кремля – до всех ее сторон!

Все позади – и только марш Победы,
Он от Москвы летит во все концы:
По Красной шли живые наши деды,
А с ними – наши юные отцы.
Прошедшие с Москвы и до Берлина,
Они в себе Победу принесли…
И был Парад тот длинный, длинный, длинный:
Война прошла – солдаты шли и шли.

Слились в едино лычки и полоски.
Был пламень губ, знамен и крови – ал.
Командовал Парадом Рокоссовский,
А маршал Жуков рапорт принимал…
И до сих пор еще в своих мундирах,
Забыв принять простой гражданский вид,
Все принимают рапорт командиры
От тех, кто был убит и не убит.

Отцам Победы – век стоять на вахте,
Чтоб верил тот убитый рядовой,
Отдавший жизнь возле далекой Шахты,
Что всю страну он заслонил собой.
И пусть меняет армия мундиры,
Пусть будет мощен техники парад, —
Все принимают рапорт командиры,
На страже мира маршалы стоят!

Один на вороном, другой на белом,
На белом, а второй на вороном,
В одну живую плоть сливаясь телом –
С лихим конем, страною и Кремлем.
Чтобы слова о Доблести и Чести
Не оказались пущены с лотка –
Им век стоять на самом красном месте,
Где шли с Победой русские войска.

Завидуй каждый той стезе геройской,
Что в том святом строю не он шагал…
Командовал парадом Рокоссовский.
Парад Победы Жуков принимал.

* * *

Неужели мужчин так прельщает война?
Может, им любовь женщин уже не нужна?
Может, падая навзничь в чужой стороне,
Слаще пули хмельной поцелуй на войне?

А быть может, не могут они устоять
Когда дети уходят всерьез воевать?
Убивать, умирать, на чужой стороне,
Что страшнее вдвойне – на чужой стороне!

И идут они вслед, им, наверно, видней,
Для чего же растили они сыновей!
Там – их боль и надежда, и плоть их и кровь…
Может в этом и есть их большая любовь?